Мемуары наркомана. Про ужасы, ОСы и люцидники.Наверное, больше всего я боюсь страха. Испугаться боюсь. Поэтому психодел активно играет на этих моих качествах, не могу сказать, что глюки частые мои гости, но и редко - метко, так что... Ждать фокусов своего подсознания, нелепых и ненужных фокусов - уж лучше торкнуло бы меня мемуары писать - очень утомительно. Хотя, собственно, мемуары и пишу, но в том унылом ключе, от которого я как раз и пытаюсь избавиться.
А ещё всё усугубляется ощущением топора над головой и пиздеца за спиной, извините, я всё же не один живу, извините, если меня рассекретят, наступит мой личный маленький апокалипсис, так что я не могу конечно выходить кошек зелёных по квартире ловить.
Всё очень напоминает Люцидный Осознанный Сон (я снова выявляю среди ПЧ Хакеров Сновидений, снова безрезультатно), тоесть психодел, приправленный ужасом, и в то же время кое-как управляемый мной самим. В то же время ОСы как таковые у меня не получаются совершенно, внутренний барьер или я просто не стараюсь - не знаю, но полноценно управлять своими снами за полтора года, которые я этим интересуюсь, не получилось, хотя и научился многим другим шняжкам. А вот люцидники - частые мои гости, да качественные, да с перчинкой, да прямо загледенье. А под этим делом, ясен пень, они ещё более с градусом.
Самый давний и замечательный мой люциднечег берёт своё начало из глубокого детства, наверное, я помню его у себя лет с пяти. Это огромное кладбище с массивными надгробиями под розовым небом и с чудесно яркой салатовой травкой. И розовые кролики. Толстые, мясистые, улыбающиеся кролики, у которых большие кривые зубы, торчащие изо рта в разные стороны. Плюшевые кролики. И я иду по этому кладбищу, а они поднимаются из-за надгробий, их много, повсюду, страшные, отвратительные... В детстве меня по этому кладбищу вели, а последние лет шесть я уже иду сам. А вела меня кстати старушенция не менее отвратительная, чем эти кролики. Сгорбленная, она так быстро чесала по кладбищу, что я еле успеал за ней, а она тащила меня за руку.
Недавно (года 2 назад) появились ещё чудные люциднички, которые я выделяю на фоне остальных. Убийственно заброшенный район, в реале прекрасно мне известный. Заброшенный настолько, что земля, перекорёженая или насыпанная, доходит до окон второго этажа. Это парк неподалёку от моего дома, в котором стоят мои бывшие детский сад и школа. Крыша почти содрана (уж не знаю, как можно настолько содрать крышу, даже если она и большая плита), я хожу по этим горам-пригоркам-насыпям и дохожу до детского садика, стараюсь пробраться в само здание. Всегда светит неестественно яркое солнце, пыльное, старое, как на картинках в советских книжках, листья некрасиво зелёные, всё пыльное, так и хочется чихнуть. Дом неподалёку тоже заброшен, я вижу его выбитые стёкла, вещи, выкинутые из окон, чёртвозьми, я даже чувствую этот запах рухляди и гнили. Противно-сладковатой гнилью пропитан весь люцидник.
Иногда я хожу там один, иногда - с М. (пожалуй, единственный человек, которого я пускаю в свои люцидники, сейчас они в большинстве своём зацикленны на мне одном, оттуда убраны все другие люди, животные). Мы идём вдоль заброшенного дома и ищем деревянную церковь. Ужаса в сон добавляет то, что я прекрасно, досканально знаю этот район в реале, и это знание переносится на сон, но вот той церкви, что мы ищем, там нет и никогда не было. Можно было бы предположить, что из меня хотят изгнать дьявола - это если я совсем бы из ума выжил.
Там с М. мы продолжаем прерванные в прошлом сне разговоры, решаем какие-то дела, иногда сон повторяется, как бы зацикливаясь петлёй, и сохраняется память. Обо всём. Сегодня мы пили зелёный чай (т.е. реально зелёный, как мои кактусы) и снова искали церковь (хотя я каждый раз говорю, что её нет там, где мы ищем), и я расспрашивал его о его делах, он меня расспрашивал... И я прекрасно знал, что чай - из моего вечера, что дела я свои рассказываю самые настоящие, весело было бы, если я позвоню и окажется что и его слова были совершенно реальны. Но мы последнее время не общаемся. Мда.
А сейчас я пойду наделаю себе сырного попкорна и залягу смотреть на милый моему сердцу джейт в Лосте, и буду набираться смелости и наглости позвонить отцу, предстоит весьма нелёгкий разговор. Если всё получится - я стану на один вечер и один год королём снова.
Привет, я одуванчик. Привет?