…Старый пешеходный мост в центре города, даже непонятно, как он уцелел в Москве. Кованые перила, до блеска натёртые сотнями прикосновений, лёгкая дымка тумана и утренние сумерки, светлое и прозрачное небо - будто чернила разбавили водой, и тишина. Тишина вокруг была уютной, усыпляюще-домашней. "Питер, ну ей-богу Питер… Потерялись мы совсем в пространстве", - абсурдные мысли неспешно проплывали в голове Тимура. Он мягко улыбнулся, прислушиваясь к плеску воды, и подул Гарику в ухо.
- Га-арь…
Тот промурлыкал что-то, не открывая глаз, и откинул голову назад, удобно устроившись на Тимкином плече. Казалось, что Харламов спит стоя и не падает в воду только потому, что сзади его прижимает к парапету Тимур.
- Га-а-арик…
Тим ещё крепче прижался к Игорю и уткнулся лицом в густые короткие волосы. Глубоко вдохнув их запах, он словно пытался навечно запечатлеть в себе родное сочетание горьких ноток сигаретного дыма, еле уловимого аромата корицы и мягкой сладости глинтвейна - в этом был сам Гарик. Захлебнувшись нежностью, Тим провёл языком по его шее, прикусил мочку уха...
- Эй, не ешь меня, Батрутдинов… - хрипло пробормотал Гарик и, повернув голову, потёрся щекой о горячую Тимину кожу с легкими следами небритости.
Тим запустил руки под тёплую куртку Бульдога путаясь в многочисленных толстовках и футболках. Какой-то сюрреалистический страх томился в сердце Тимура, будто стоит ему отпустить Гарика - и тот растает в предрассветной мгле. Рвано вздохнув, он крепче сжал его плечи и, зажмурившись, прошептал:
- Я тебя люблю.
- Я знаю.
Широко открытые серо-зелёные глаза пытливо рассматривали холодное небо, усеянное бледными звёздами.
...А вокруг неспешно бродила тишина, наполненная убаюкивающим плеском воды. Волны лениво ударялись о замшелый камень и так же лениво откатывались назад, чтобы через несколько мгновений вернуться вновь.
Золотом пролившись в воду, первый солнечный луч осветил утренний город.

***

Старый, вечно хмурый дворник Семён зло покосился на выкатывающееся из воды солнце. Третий день он никак не мог собрать на выпивку, спина нещадно болела, а тут ещё это - вылупилось и скалится острыми лучами. Прошаркав к тротуару, он внезапно заметил парочку на мосту, что неподвижно стояла, тесно обнявшись.
И, кажется, это были парни.
Семён покачал головой и заелозил метёлкой по асфальту. На его некрасивом лице впервые за долгое время появилась улыбка. Чуть грустная улыбка каким-то своим мыслям, а может быть, упущенному времени.
А ветер откуда-то пригнал скомканную пятисотрублёвую бумажку.